ХОЛОКОСТ, БАБИЙ ЯР, СОВРЕМЕННОСТЬ

Нашим гражданам почти неизвестны попытки осмысления Холокоста еврейской и мировой мыслью. Понимая, что тема безгранична, я остановлюсь лишь на некоторых ее аспектах.
Трагедия европейского еврейства происходила при поражающем безразличии народов и правительств цивилизованного мира.
Приведу лишь некоторые факты:
- Две международные конференции по проблемам беженцев (в Швейцарии и на Бермудских островах) превратились в фарс и отчетливо показали немцам, что мир не готов помогать евреям.
В начале войны госдепартамент США приложил много усилий, чтобы информация о фашистских зверствах не проникла в масс-медиа - чиновники боялись, что общество захочет помочь жертвам.
- Корабли "Сан-Луи" и "Струма" с еврейскими беженцами на борту не получили разрешения Англии, а потом США на прибытие в Палестину. Люди из "Струмы" погибли, из "Сан-Луи" - чудом сохранились, но не благодаря американцам или англичанам.
- За все время геноцида еврейского народа союзные государства не приняли ни один документ, который бы осуждали нацистские зверства.
- Страны антигитлеровской коалиции практически ничего не сделали, чтобы препятствовать депортации евреев Европы в концентрационные лагеря Польши. Даже сотням парашютистов из Палестины, которые выказали желание спасти своих братьев и сестер, не было разрешено принять участие в боевых действиях. "Лагеря нельзя было бомбардировать исходя из стратегических планов, евреям нельзя было давать в руки оружие из политических соображений, это означало бы признание Эрец-Израиля", - пишет Э. Беркович.
- Евреи, которые остались на советской территории, практически ничего не знали об антисемитском геноциде, созданном немцами в Европе. Кто в этом виноват? Естественно, сталинский тоталитаризм, который уничтожил гражданское общество, в том числе все формы объединения евреев, который держал своих граждан в информационном вакууме.
- Даже на предложение принять 20 тысяч еврейских детей Америка ответила "нет". (Может это случайность? Факты объективно свидетельствуют, опять-таки, - нет! Опрос общественного мнения в апреле 1939 года показал, что за увеличение "квоты" для эмигрантов голосовали только 8,7 процентов граждан, против - 83.)
- Молчала церковь и Папа в Ватикане. А некоторые из служителей церкви повторяли антисемитские догмы прошлых времен: "Это наказание евреям за смерть Иисуса". (Деятельность отдельных священников по спасению евреев была выражением их личной гражданской позиции.)
Думаю, что информации достаточно. Она, по-моему, способствует более ясному пониманию тех времен.
Как осмыслить это безразличие одних людей к гибели других? Как объяснить?
Наверное, в ответе на этот вопрос будут и бессилие европейских народов перед фашизмом, и абсолютно недостаточный для того времени - да и теперь, - механизм солидарности народов во имя сохранения цивилизации и жизни на земле, и аморальная позиция "моя хата с краю" ряда государств и народов (иллюзия, что когда убивают других, то у тебя остается шанс выжить), и историческое противостояние иудейской и христианской цивилизаций, и трагическое политиканство государственных лидеров, которое стоило жизни сотням тысяч и миллионам людей. Вероятно, этот перечень можно продолжить. И вопрос: "усвоит ли человечество этот урок?" - наверное сегодня наиболее актуален. К сожалению, мертвых уже не вернуть. Дай Бог, чтобы удалось выжить живым...
Еще один аспект трагедии, достойный внимания: как же так получилось, что миллионы людей покорно шли на смерть? А покорно ли шли? Или мы об этом тоже ничего не знаем?
Один из самых добросовестных исследователей этой темы, израильский писатель К. Шабтай (кстати, сам чудом спасшийся в концлагерях), подробно анализирует эту тему. Он пишет о том, что евреи Европы практически не имели возможности бороться. Он рассказывает и о поведении людей других национальностей в немецких лагерях (их было около 5 млн.). И хотя они находились в лучших условиях, чем евреи, восстаний у них практически не было: голод, издевательства, холод и абсолютное бесправие деморализировали людей. Почти не встречая сопротивления, немцы уничтожили и польскую интеллигенцию, и польское офицерство. А миллионы бойцов Советской армии, которые в первые дни войны оказались в плену. Знаем ли мы что-либо об их восстаниях? Их практически не было.
Возможность самообороны зависела от многих обстоятельств. Необходимо было иметь надежду, какие-то ресурсы, оружие. Ведь и Варшавское восстание произошло только после пяти лет плена. Евреи жили в разных странах, не имели своего государства, а когда приходили немцы, - евреев лишали гражданских прав, их отдавали на расправу и немцам, и местным "доброжелателям". В то время, писал Э. Беркович, вся Европа сошла с ума от ненависти и кровожадности. А в центре этой оргии оказался народ, не имевший национального руководства и военных традиций.
Дьявольская, циничная фашистская программа уничтожения еврейства была разработана таким образом, что жертвы почти до последних дней не знали, что их везут на смерть. А попадая в лагеря или нетто, они уже не ценили жизнь, которая была столь страшной и унизительной, что многие хотели умереть, чтобы прервать существование, которое уже не было жизнью.
И все-таки акты противодействия были, даже в страшных условиях. Мир знает о восстаниях в Варшавском гетто и в Вильно, Львове, Кракове, Бендине, Бродах, Тирново, Гродно... Были восстания и в Треблинке, Освенциме, Собиборе. А сколько бунтов обреченных кануло в неизвестность из-за того, что повстанцы погибли? Лишь случайно стало известно, что последние из пленных лагеря Шавне, безоружные накинулись на своих конвоиров и почти все погибли.
Несмотря на опасность, существовали десятки еврейских партизанских отрядов и в Польше, и в Белоруссии, и в Украине... Как и в остальных случаях, об этом почти ничего неизвестно нашим гражданам.
А сколько было актов проявления человеческого достоинства среди обреченных ?! От последней дороги Януша Корчака вместе с детьми до такой же солидарной дороги к смерти варшавских раввинов со своими братьями (им была предложена возможность спасения, но они отказались от нее.)
Эта тема бесконечна и я понимаю, что любое перо бессильно перед осмыслением трагедии такого масштаба, как Катастрофа. Наверное, только через сто или двести лет исследователи смогут более объективно осмыслить трагедию. Современникам это все еще болит, кричит. Это судьбы близких: отцов, дедов, родственников.
В Катастрофе европейского еврейства есть свои символы. Один из них - Бабий Яр. Ни одного серьезного научного исследования по этой теме не существует. Даже количество уничтоженных называют от 34 до 200 тысяч. Это европейцы знают убитых поименно, мы же до сих пор подсчитываем количество жертв Второй мировой войны. Бабий Яр для мира стал символом трагедии. Для власти он был одним из "объектов", от которого очень хотели избавиться. А чего стоила борьба общества за памятник в Бабьем Яру, игнорирование властью ряда блестящих проектов и сооружение, наконец, символа в стиле скульптурной классики сталинизма, в котором нет ни единого признака еврейскости этой трагедии? А потом была попытка постройки на костях умерших парка развлечений. Чудом не построили. А позже - циничный разгон людей, которые приходили в годовщины расстрелов на это место... Боже, я пишу о хронологии цинизма, попирания памяти народа, издевательства над самым святым - прахом погибших, - и понимаю, что в то страшное время в этом не было чего-то особенного... Так же страшно убивали память у других народов только за то, что они не соглашались быть манкуртами. Вспомним историю выселенных - депортированных Сталиным - народов: крымских татар, немцев из Украины и России, калмыков...
Все так. Я не выставляю напоказ свою боль и боль своего народа Но я хочу, я должен об этом знать. И мои дети должны знать. И вы, читатель, и ваши дети... Чтобы это никогда не повторилось. Никогда! Ни с одним из народов мира.
Иллюзии, которыми жили люди в начале XX столетия, что вот-вот наступит гармония наций, государств, экономики, развеялись очень быстро. Ни один из этапов жизни не был таким страшным и человеконенавистническим, как это столетие. Безумие его Первой и Второй мировых войн, ГУЛАГа и Кампучии, геноцида армян и евреев искусственного голода на Украине и ужасов маоизма сегодня продолжается в Югославии, Армении, Азербайджане, Приднестровье...
Неужели это необратимый путь развития человечества? Неужели накануне нового тысячелетия мы не способны остановить эту цепную реакцию уничтожения одних другими?
Я понимаю, что нет универсального ответа на этот вопрос. И не случайно, с целью выжить, с целью как-то координировать действия разных государств и народов, была создана Организация Объединенных Наций, был начат Хельсинский процесс по сотрудничеству и безопасности в Европе, продолжаются интенсивные поиски других дорог взаимопонимания на Земле. А поиски новых дорог человечества состоят из поисков каждого из народов, на каждом конкретном этапе его истории.
И вот, я спрашиваю людей: о Холокосте, о Бабьем Яре, о способности человечества учесть трагические уроки прошлого, о надеждах, если не на счастье в будущем, то на выживание.
На эти вопросы люди должны знать ответ.

Леонид ФИНБЕРГ г. Киев. 1991 год

1. Что означает для вас Бабий Яр? Как он вошел в Ваш жизненный опыт? Жива ли для вас память о Бабьем Яре?
2. Как Вы думаете, есть ли у народов Украины, Мира память о трагедии Бабьего Яра как о геноциде евреев, убийстве невинных детей, женщин, стариков?
3. Уроки Освенцима, Треблинки, Бабьего Яра... Не метафора ли это? Ведь не так давно были Кампучия, Сумгаит, Баку... Усвоили ли мы уроки истории? Если нет, то можем ли мы на это надеяться?
4. Как, по-вашему, способно ли человечество на пороге третьего тысячелетия защитить себя от самоубийства? Создадут ли люди барьеры перед безумием убийств? На что надеяться?

Гелий Аронов, писатель (Киев)

1. Будь я много моложе, ответил бы на этот вопрос однозначно: "Боль, рана, скорбь". Все это, конечно, осталось, но с годами к этому прибавилось, и даже сравнялось, казалось бы, неуместное чувство стыда. "Ведь мертвые сраму не имут", а жертв, участников и соучастников трагедии в основном уже нет среди живых. И тем не менее - стыд, стыд за людей, которые перестали быть людьми из-за осознания своей силы и подкрепили это осознание пролитой кровью. Стыд за людей, которые так быстро (за считанные дни!) стали на сторону силы и, если не со рвением, то с готовностью, согласились на роль подручных. Стыд за людей, которые замалчиванием или прямым враньем обманули обреченных, причем прямая ложь фашистов их логикой аргументирована, а ложь "родной власти", знавшей об уготованной для своих сограждан судьбе, но не посчитавшие нужным сказать им правду: "Вы обречены! Спасайтесь!" - объяснить сложнее. Боялись паники? Не хотели будоражить покинутый город? Чего стоят эти резоны по сравнению с возможностью спасти тысячи, пусть - сотни, пусть - десятки, пусть - хотя бы одного. Нет, иначе как предательством это назвать нельзя, и мне стыдно за людей, которые уже 50 лет замалчивают это. Стыдно мне и за киевлян, которых не задела акция, проходившая 29 сентября. Знаю, были среди них и те, кто ужаснулся, и те, кто сочувствовал, и те, кто спасал. Говорю не о них, равно как и не о тех, кто злорадствовал, выдавал, мародерствовал. Говорю о многих и многих, которые восприняли трагедию без радости, но и без особой печали, почти безразлично, повседневно. Понимаю, что они были приучены всей своей советской жизнью реагировать только на команды, все понимаю. Но все равно стыдно. Наибольший же стыд чувствую за убитых. Нет, они ни в чем невиноваты. Обманутые, преданные, они пошли на заклание и погибли. И суть не в том, что не было сопротивления: оно исключалось при тех обстоятельствах. Стыдно, что они позволили себя обмануть и предать, стыдно, что не могли защитить своих детей отчаянием, хитростью, чудом. Стыдно, что не произошло чуда: там, где не случается чудо, происходит трагедия. И она произошла. Возможно, хотя бы она что-то изменила в мире, чтобы не было так стыдно за него.
2. В свое время я сформулировал "геометрический закон памяти". Звучит он так: "Сила памяти о событии обратно пропорциональна отдалению от точки, где оно происходило, до точки, где находится потенциальный хранитель памяти". В соответствии с этим законом память о Бабьем Яре уже сейчас ограничивается весьма узким кругом людей, так или иначе связанных с Киевом, а еще точнее - с киевским еврейством. У меня есть личные наблюдения, которые свидетельствуют о том, что люди, которые жили во время трагедии вблизи от Киева (в радиусе 25-50 км), восприняли известие о ней просто как еще одну реальность войны, не более того. Потомкам этих людей понятие "Бабий Яр" практически ничего не говорит.
3. На этот вопрос можно было бы ответить двумя словами: "Сумгаит и Баку". Это было бы ответом и на IV вопрос. А впрочем, уроки истории - реальность настолько, насколько реальна сама история. Люди, способные мыслить исторически и знающие историю, способны сделать выводы из нее. Именно они, осмыслив искушение само- и взаимоуничтожения, которые заложенные в природе человека, способны воспрепятствовать геноциду. В них нет ничего сверхъестественного, к сожалению, это все те же демократические механизмы, призванные не дать выплеснутся низменным инстинктам, не допустить создания общественных или национальных формаций, которые базируются не на общечеловеческих ценностях.

Алик Бабенышев, историк (США)

1. Бабий Яр (равно как и Освенцим, и Колыма, и Камбоджа Пол Пота) - одна из черных дыр вселенной, грозящая поглотить человеческую историю, капкан на пути развития цивилизации, который ставит под сомнение сам факт прогресса в развитии человечества. Для меня оказалась важной история борьбы за память о нем в хрущевско-брежневские времена: собрания людей на годовщины, противодействие властей, попытки намыть в яр песок и, наконец, чудовищный памятник. Все это судьба моего поколения, осмысление им своей ответственности.
2. Думаю, не должно быть преступления такого рода, о котором не было бы памятника. Если сейчас кажется, что перед нами сплошное море крови и насилия, то долг историков - воспроизвести реальную картину, вспомнить каждую жертву, независимо от ее национальной принадлежности.
3. Человечество в целом вынесло из Второй мировой войны серьезный урок. Но он осмыслен в достаточной мере только в развитых странах. Страны третьего мира его не усвоили, поскольку национализм казался им собственным путем развития. Это касается и народов бывшего СССР, а частично и народа Израиля.
4. Механизмом выживания представляется реальная переоценка ценностей, неотвратимо происходящая в мире по мере повышения уровня цивилизованности. Современную иерархию ценностей можно условно обозначить как: человек (личность), народ (культура, история), государство (общество). Признание абсолютной, безмерной ценности личности служит моральной преградой самоуничтожению человечества в ближайшем будущем. Механиззмом послужит огромный научно-экономический потенциал развитых стран.

Михаил Белецкий, научный сотрудник (Киев)

1. Так сложилось, что в мой жизненный опыт Бабий Яр вошел как одно из первых детских впечатлений. Точнее, не сам Бабий Яр, а атмосфера его ожидания. Я помню, как в одну из первых ночей после вторжения в Киев немцев наши соседи по коммунальной квартире на Пушкинской улице почему-то - наверное, из-за необъяснимого страха - сжигают в печи свои религиозные книги; до сих пор помню эти толстые книги в тяжелых переплетах с необычными еврейскими буквами. Через несколько дней этих людей убили в Бабьем Яру. Мне тогда было шесть лет. Не помню из своего детства каких-либо разговоров об этом, но, думаю, что на подсознательном уровне в картину мира ребенка вписались массовые убийства невинных людей как неотъемлемая часть и норма этого мира. Возможно, по этой причине я еще школьником ощутил дух лагерей, который витал над моей страной, и с первых услышанных слов поверил в голодомор на Украине. Для меня и сегодня главная проблема и главное проклятие нашего столетия - убийства невинных людей, которые происходят и поныне. И главная цель для тех стран, где они происходят, и для всего человечества - даже более важная, чем сделать людей сытыми и богатыми, - остановить эти убийства.
2. Я думаю, что в европейском сознании XX столетия геноцид евреев играет особую роль: не первый по времени, он оказался первым, который взбудоражил общественное сознание и совесть; именно через него воспринимались другие - сталинский, полпотовский, ленинский. Не берусь судить, насколько этот геноцид ассоциируется именно с Бабьим Яром.
3. Память о массовых геноцидах как состояние совести есть у одних людей и отсутствует у других. Она неодинакова у разных народов. Хочется думать, что в крайнем случае у народов Западной Европы и Северной Америки она достаточно сильна, чтобы исключить возможность повторения в них Бабьих Яров. (Хотя как не вспомнить лейтенанта Келли?)
Не берусь судить об азиатском и африканском мире - иногда кажется, что там об этих проблемах вообще не слышали.
Но особую боль вызывает то, что слабо усвоены уроки Бабьего Яра в том географическом и человеческом пространстве, членом которого я привык себя считать, называемом сейчас бывшим Советским Союзом. Тысячи убитых, сотни тысяч беженцев. И нет сил, которые могли бы это остановить.
Необходимо уяснить, что ответственность за массовые убийства, совершенные в недемократических и недостаточно цивилизованных странах, ложится также на нации демократические и цивилизованные. Их безразличие и бездеятельность служит фоном, на котором позволительно совершать эти убийства. Европейцы и североамериканцы часто проявляют удивительное безразличие к крови, которая проливается за пределами их континентов, как будто там эта кровь имеет другую ценность. Мы плохо помним слова Джона Донна: "Колокол звонит по тебе". Многие ли помнят о геноциде, сопоставимом с еврейским, который выпал на долю другого народа - армян? Будет ли молчать человечество и на этот раз, приняв навязываемый тезис, из которого следует, что судьба и само право на жизнь национального меньшинства является внутренним делом суверенного государства?
Я думаю, что единственный способ покончить с геноцидами, которые продолжаются, - осознание всем человечеством своей ответственности за них. Необходимо разработать эффективный механизм международного контроля и вмешательства в случае геноцида и массовых нарушений прав человека. Человечество должно отучить тоталитарные режимы от их традиционных представлений о массовых преступлениях, как об их внутреннем деле, которое не допускает вмешательства. Защита курдов от Саддама Хусейна - первый пример такого рода, который вселяет надежду.
К сожалению, такой механизм может быть эффективным только в том случае, если преступный режим и преступное общество на несколько порядков слабее цивилизованных наций, которые объединились.
4. Как же сделать так, чтобы вновь не возникло государство-монстр, которое убивает своих граждан и угрожает человечеству в целом? При современном уровне вооружений - угрозу смертельную. Именно в этом состоит одна из главных проблем выживания человечества. Вероятность возникновения такого государства не так уж и мала. В частности, где-нибудь на безграничных просторах нашей распадающейся империи. Для меня ужасным симптомом послужили откровенно провозглашенные планы бывшего кандидата в российские президенты и в будущем - в союзные (который набрал, между прочим, семь миллионов голосов избирателей)-планы геноцида прибалтийских народов.
Ответа на поставленный вопрос я, конечно, не знаю. Хотелось бы только, чтобы все мы, а особенно политические деятели в нестабильных и потенциально опасных обществах - постоянно помнили об этой угрозе. И заботились об ее устранении намного больше, чем о множестве других политических целей.
А надеяться хочется всегда. И даже если для этого недостаточно разумных оснований - остается надеяться на Бога.

(страница 1) (страница 2) (страница 3) (страница 4)